Интервью Никиты Белого для журнала "СПОРТTIME"

«Железным» стать еще успею!

«Гвозди б делать из этих людей…» Приходят на ум строчки Николая Тихонова, когда речь заходит о триатлетах. Плыть, ехать, бежать — кажется, для них нет ничего невозможного!

Никита Белый подтверждает: триатлон — спорт избранных. Сложно не поверить парню, который замыкает тройку лидеров европейского рейтинга спортсменов до 23 лет. Набранные этим летом на этапах Кубка Европы по триатлону на спринтерской дистанции (Ольштын (Польша), Днепр (Украина) очки, позволят спортсмену претендовать на участие в Олимпийских играх — 2020!

«Шерше ля фам»

Когда речь заходит о первопричинах мужских поступков, французы справедливо замечают: «Шерше ля фам» — «ищите женщину». Для Никиты Белого главным мотиватором стала Мама.

— Она всегда была очень увлечена бегом. Раньше часто ездила на марафоны, полумарафоны в разные города. А теперь еще и мотоцикл освоила, и я вместе с ней.

Мы из Солигорска, Мама и сейчас работает там, на калийном предприятии. Она растила меня одна, без отца. Мы всегда жили небогато, скромно, а тут случился период, когда денег с трудом хватало. Я предложил: «Давай, буду помогать, ведь могу уже работать». Но она у меня «скала», настояла, чтобы я остался в спорте. Только ее уверенность и удержала. Конечно, не забуду тренера Анатолия Евгеньевича Новикова, здесь и его заслуга!

В триатлон я пришел из плавания, мне уже было 15. С шести лет плавал, однако тренеры видели, что результат не растет, предложили попробовать пятиборье. Два месяца на сборах в Минске и вывод — совсем не мое! Короткие дистанции, работа на технику, даже 200 м в плавании не легли мне на душу. Надо сказать, я с детства чувствовал какую-то необходимость в постоянном преодолении себя, в работе на выносливость.

Все решил случай в лице соседа по комнате Дениса Дубовика в училище олимпийского резерва. По его рассказам я и познакомился с триатлоном. Впрочем, быстрого успеха, несмотря на понимание того, что нашел «свой» вид спорта, ожидать не пришлось. Три года понадобилось на то, чтобы добраться до республиканского пьедестала.

В два раза больше

— Тренировки давались непросто, но терпения мне не занимать. Еще будучи подростком, смотрел соревнования Ironman (3,86 км — плавание, 180,25 км — езда на велосипеде, 42,195 км — бег) и у меня мурашки бежали по телу. Ничего круче в своей жизни не видел.

Сейчас работаю над олимпийской дистанцией в триатлоне: 1,5 км — плавание, 40 км — велосипед и 10 км — бег. Также я отлично адаптировался к спринту, все то же самое, только дистанции в два раза короче.

Когда мы начали выступать на этапах Кубка Европы, было сложновато, не хватало соревновательного опыта. Представьте 60-70 атлетов примерно одинакового уровня. Но меня заводила эта атмосфера напряженной борьбы, мог показать результат выше, чем на уровне страны.

На данный момент я в такой ситуации, что сами условия жизни заставляют работать в два раза больше, чем это делают остальные. В Минске жилья у меня нет, и председатель Белорусской федерации триатлона в лице Андрея Николаевича Силивончика помог с жильем в районе Жданович. Весь теплый период гоняю оттуда на велосипеде на улицу Калиновского в Республиканский центр олимпийской подготовки на тренировки. Километраж нешуточный. Зимой все сложнее: встаю в 4 утра, в 5 выхожу на станцию, 5 км пешком и сажусь на электричку до города.

Очень переживаю, когда вынужденно «простаиваю». В триатлоне каждый потерянный день, неделя… может губительно сказаться на форме. Когда попал в армию в спорт-роту, не мог тренироваться так интенсивно, как нужно, и по итогу потерял кондиции. Оставалось только нагонять, несмотря на погодные условия.

Однажды морозным днем я так укутался для велотренировки, что не очень хорошо оценивал ситуацию на дороге. На меня упала огромная ветка тополя. Перелом лопатки — и вылет из тренировочного процесса. Врачи прогнозировали от двух месяцев до полугода восстановления и все твердили: «Парень, радуйся, тебе еще повезло, могло быть летально». Это был настоящий ад! Забинтовали все туловище, освободив только одну руку. Помню, как судорожно крутил в голове мысль: а тренироваться как? Насколько я отстану от конкурентов? Что будет с предстоящим соревновательным сезоном?

Простые шевеления отзывались такой болью, что искры из глаз, но я же Рэмбо (смеется), раз запланировал, значит, буду тренироваться два раза в день. Пошли недели мучений, хорошо, что мама была рядом. Когда сняли гипс, думал, вот сейчас снова «запорхаю»: поплыву, поеду, побегу… А по факту вообще не мог поднять руку. На тот момент я уже пропустил три недели сбора в Испании и с надеждой рванул туда. Все, что я мог, там, в бассейне, — это проплыть 50 м, через боль и отчаяние.

Сейчас у меня ежедневные тренировки, без выходных. Регулярно езжу на велосипеде. По утрам шесть дней в неделю — бассейн или плавание в открытой воде, а вечером — велотренировки и бег в зависимости от тренировочного плана и дня недели.

Транзитная зона

— Когда меня спрашивают, что самое сложное в триатлоне, я отвечаю — всё! Но я ко всему готов. Например, к «транзитным зонам» — так называется переход от одной дистанции к другой. Кажется, ну что тут такого, выбежал из воды и садись на велосипед. Не тут-то было. Ты переходишь из горизонтального положения в вертикальное, сердце работает совсем по-другому. Только с опытом все становится проще.

Интересно, что именно плавание, которым занимался все детство, дается мне сложнее всего. В первую очередь потому, что плывем мы в открытой воде, иногда очень холодной. Это совсем другая работа — напряженная и силовая, особо не расслабишься. Теперь представьте количество стартующих, бесконтрольность потока… Получается очень контактный вид спорта (смеется). Иногда у народа нервишки сдают.

То, что на тебя наплывают, — это еще полбеды, хуже, когда притапливают. На одном из последних стартов я три раза безуспешно пытался вдохнуть, а меня кто-то держал рукой. Ну, ничего, перетерпел… Поначалу, конечно, очень страшно, а потом привыкаешь и к этому, главное контролировать ситуацию.

В Ольштыне (Польша) на этапе Кубка Европы и вовсе случилось что-то странное. Мы только стартанули, и кто-то из спортсменов мощно оттолкнулся пяткой от моего носа. Боль дикая, звон в ушах — я был уверен, что нос сломан. Про старт в эти минуты уже не думалось, первая мысль — сойти с дистанции, вторая — на финише обращаться в скорую. Однако до финиша отошел и какая там скорая, я был намерен побороться за место под солнцем. В итоге пришел 15-м, что очень неплохо, учитывая потерянное время.

На берег выбегаешь, а кажется, что волны все еще качают. Ощущения — как при алкогольном опьянении. Поскольку всех нас отделяют друг от друга секунды, то при прохождении транзитной зоны можно подняться или опуститься на пару позиций. Каждая мелочь важна.

Уже на следующем старте в Украине я был седьмым и вошел в тройку лидеров в европейском рейтинге по молодежи. Это круто! Но место в тройке не итоговое, в триатлоне все очень подвижно. Чемпионат Европы, который пройдет в конце октября, во многом расставит точки над «i». Впрочем, важно посещать большинство стартов, если ты что-то пропускаешь, а твои соперники нет, они набирают очки и поднимаются по рейтингу выше.

Сейчас с этим проще, нам очень помогает Республиканский центр олимпийской подготовки по велоспорту, где мы закреплены. Вместе с Белорусской федерацией триатлона эти две организации делят расходы по турнирам пополам.

Посещать все старты невозможно не только по финансовым причинам, это очень сложно физически, ну и существует определенная тренерская стратегия. Где-то ты можешь показать себя лучше, где-то хуже, и тренер планирует для нас наиболее успешные выступления.

Не то чтобы Будда…

— Сказать, что сейчас в мире триатлонный бум, не сказать ничего! Иногда кажется, что люди просто помешались на желании завоевать звание «железного человека». А в Беларуси триатлон «зазвучал» по-настоящему громко где-то года четыре назад, с тех самых пор, как федерацию триатлона возглавил Андрей Николаевич Силивончик. Он и мой тренер Анатолий Новиков, а также Александр Тимченко, Анатолий Буковец, Валерий Козлов — основоположники этого вида спорта в Синеокой.

Но моя мечта не Ironman, «железным» я еще успею стать! Значительно больше нацелен на Олимпийские игры. И я учусь у лучших. Мне очень импонируют мировые звезды триатлона Хавьер Гомез, Марио Мола, братья Браунли, Винсент Льюис, Ричард Мюррей, Кристиан Блюменфельд… Они все невероятные, демонстрируют просто фантастический уровень.

Блюменфельд вообще перевернул представление о триатлетах. Обычно спортсмены, которые занимаются триатлоном, сухие и легкие. А этот мощный и мышечный, при этом он легко выбегает «десятку» (10 км. — СТ.) из 30 минут. В профессиональном спорте, конечно, никто не будет раскрывать свои секреты, но как-то же он это делает?!

К счастью, у нашей команды очень ищущий тренер, он много читает, многое пробует на практике. Совсем скоро у нас пройдет первый в моей спортивной карьере сбор в среднегорье, мы отправимся в Киргизию. Моя задача — подготовить организм к еще большим нагрузкам, хочу прочувствовать влияние разреженного горного воздуха, понять, как мой организм реагирует на такие условия работы.

Единственное чего мне лично не хватает для развития, так это конкурентной среды. На уровне страны мы соперничаем в основном с Никитой Котеневым и Геннадием Семашко. Опыт, который я получаю на выездах, для меня просто незаменим, атмосфера настоящей борьбы очень подогревает и мотивирует.

Вообще триатлон — это не спорт, это образ жизни, и, если хотите, даже философия. Несмотря на тысячи сжигаемых килокалорий, я почти не ем сладкого и в принципе тщательно слежу за питанием. Никакой еды на ночь, не ем суп и не пью много жидкости перед бегом, а вот перед велотренировкой стоит продумать высокоуглеводное питание. Готовлю себе сам, поэтому никаких изысков: макароны, плов, гречка и овсянка, иногда мясо по-французски с картошечкой.

Про стрессы даже не говорю. Ну какие стрессы, когда столько энергии уходит? Не то чтобы Будда, но я всегда спокоен (смеется). Да и председатель федерации все время повторяет: «Если ты в триатлоне, то кто сильнее тебя?!»

Это будет «ракета»!

— Уже четыре года мои вторые «ноги» — велосипед Borant компании Borax. Для триатлета велосипед, пожалуй, самая важная часть экипировки. И если гидрокостюмы, костюмы и обувь для бега у меня зарубежные, то велосипед белорусский. Надо сказать, что инженеры компании шагнули далеко вперед. Я ведь разные велосипеды в действии пробовал, если разница между элитными брендами и Borant есть, то она не такая существенная. Скоро для меня будет готов новый велосипед. Это будет «ракета»!

На ней и «полечу» в Токио (смеется). Шучу! Гораздо более реально я оцениваю попадание на Олимпийские игры — 2024, которые пройдут в Париже. Но Токио также вполне возможен для меня. Больше шансов отобраться на эти Игры мы имеем как команда, в микс, в эстафету. Команда — это два парня и две девушки. Девчонки у нас пока подрастающее поколение, но они очень талантливые. Посмотрим, что они покажут через два года.

Вообще, триатлон — возрастной вид спорта: если в плавании ты в 14-16 уже должен что-то демонстрировать, то в триатлоне пик формы приходится на 26-28. Есть и те, у кого отличная форма далеко за 30. В Париже мне будет 28! Отличный возраст.

Текст: Наталья Алёхина

Фото: Мария Кождан